Андрей Никитин вошёл в Минтранс, как преемник по заранее согласованному сценарию

08 июля 2025 г., 11:27

428 0

Андрей Никитин входит в здание Госдумы с позицией человека, который не просто осведомлён о своём назначении, а давно к нему готов.

По инсайдерской информации, встреча с Владимиром Путиным состоялась не в день назначения — подготовка шла заранее. Психологический фон нового и.о. министра транспорта подчёркивает всё: уверенная походка, публичная улыбка, отсутствие тревоги. Назначение, по сути, уже состоялось задолго до формального голосования.

Тем временем по линии Романа Старовойта в коридорах власти — абсолютная тишина. Официальные лица избегают даже упоминания фамилии, а неформальные источники утверждают: завтра в Госдуме никто из депутатов не будет поднимать тему его смерти. Информационную волну глушат методично, сигнал сверху — блокировать обсуждение и свести произошедшее к молчаливой паузе. Повестка — безысходность, как будто человека с таким именем не существовало вовсе.

Старовойта, судя по всему, поставили перед жёстким выбором. Он не стрелялся в министерском кабинете, не остался в своём доме. Выбрал (или был вынужден выбрать) парк, чужую машину, скрытую точку. Свой автомобиль оставил любовнице. Одет был официально — в костюме, зашёл в кусты и выстрелил. Источники не исключают встречи накануне — на Рублёвке, в закрытом периметре. Детали исчезновения и смерть за пределами собственного пространства формируют устойчивую версию: перед смертью Старовойт, вероятно, получил прямой и жёсткий сигнал.

Разговоры о «прощальной встрече» или «последнем разговоре» остаются в закрытых каналах. Но стиль завершения — не эмоциональный срыв, а чёткая зачистка следов и формальная внешняя картинка. За пределами медиа — лишь официальная справка и кадровая рокировка. Всё остальное — в архиве, который открывать никто не собирается.

Никитин тем временем беспрепятственно заходит в кресло министра, оставленное ещё тёплым. Ротация произошла точно, слаженно, без шума. Одни выходят — другие занимают их место. И никто больше не спрашивает, почему или за что.